В конце 2024-го Гульсина Мавлюкасова стала главным балетмейстером Башоперы и вскоре завершила блестящую карьеру балерины. Народная артистка Республики Башкортостан, заслуженная артистка России рассказывает «Культуре» о XXV фестивале им. Рудольфа Нуреева, завершившемся в Уфе, и жизни родного театра.
На пороге миллениума она окончила Башкирское хореографическое училище имени Рудольфа Нуреева.
Еще будучи студенткой, в 1996-м, вошла в состав балетной труппы Башкирского театра оперы и балета, где исполняла главные и ведущие партии. Участвовала в гала-концерте мастеров искусств в штаб-квартире ЮНЕСКО во Франции; выступала на самых престижных сценах мира; представляла Россию и Башкирию на гастролях в Италии, Египте, Португалии, Таиланде, Франции, Бразилии, Китае. Обладательница приза «Принцесса русского балета» Международного конкурса «Арабеск», лауреат премии Международной организации «Тюрксой», лауреат Государственной премии РБ имени Салавата Юлаева. Теперь Гульсина Мавлюкасова — главный балетмейстер Башоперы.
— Для большинства артистов балета решение оставить подмостки приносит немало боли — сцена не отпускает. Хотя встречаются исключения — Екатерина Максимова говорила, что ушла легко, и «мне даже не снится, что я танцую». Как у вас прошло расставание?
— В 2018-м случилась травма, лечение длилось мучительно долго, не могли поставить диагноз, определить, что с ахиллом, решили сделать диагностическую операцию. И сделали, но она не помогла. Тогда, уже шел 2019 год, впервые поняла, что ухожу со сцены. Даже смирилась с этим, но смирение сопровождалось депрессией, переживаниями и потоками слез. Пришла к директору и сказала, что танцевальную карьеру заканчиваю. Он предложил попробовать себя как ассистент — Иван Васильев ставил тогда «Конька-Горбунка» и одноактные балеты о Великой Отечественной войне «1418. Рапсодия». Я с удовольствием согласилась, а сама в это же время начала заниматься — для себя. Вошла в форму, но, конечно, не в ту, в какой была раньше: нагрузку «Лебединого озера» нога не выдерживала, а какие-то спектакли оказались по силам, и в них начала выходить. Нога болела и не давала в полной мере растанцеваться, а с возрастом-то надо еще больше работать, чтобы был результат. Постепенно все-таки пришла к выводу, что пора заканчивать. Вывод — выводом, но танцевать продолжала. Даже получив назначение на должность главного балетмейстера, несколько месяцев совмещала. Скоро почувствовала, что для достижения целей нужно заниматься чем-то одним. Так и простилась со сценой — почти без сожалений.
— Нередко примы прощаются с подмостками празднично и торжественно. Вы же никакого гала не устроили. Почему?
— Я и так долго уходила. Да, я знала, что иду на свой последний спектакль «Семь девушек», и было немножко грустно. Хореограф этого балета Ринат Абушахманов в прошлом сезоне уговорил меня остаться: «Давай станцуй эту премьеру». Подумала, что этот спектакль смогу — и осталась. А так бы ушла еще в прошлом театральном году. Когда предложили должность, долго сомневалась: уж очень громкой она оказалась. Многие считают, что главный балетмейстер — тот, кто должен ставить спектакли.
— С разницей между хореографом и балетмейстером теоретики уже разобрались. Хореограф — сочинитель балетов, автор хореографии. Балетмейстер же отвечает за профессиональный уровень труппы и качество исполнения.
— Да, у меня есть высшее образование по специальности «педагог-балетмейстер», и я, возможно, могла бы начать что-то «ваять», но на данный момент у нас остро стоят другие проблемы, которые надо оперативно решать, — это перенос спектакля «Раймонда» и недостаток артистов, исполнителей мужских партий.
— Не знаю ни одного балетного театра, кроме вашего, где работают выпускники, вышедшие из одной альма-матер. Это не просто красивый факт, а общность традиций и основа ансамбля. С горечью узнала, что в последние годы несколько способных выпускников предпочли другие труппы. Школа и театр потеряли некогда близкие и даже родственные отношения?
— Да, такой момент был, и он пагубно сказался на труппе, сейчас стараемся наладить эту ситуацию. В конце прошлого года пригласили двух студентов-выпускников, которые активно заняты в репертуаре, совмещая работу с учебой. В моих планах на старте следующего учебного года пригласить еще несколько студентов и постепенно вводить их в спектакли. Мы прикладываем много сил для того, чтобы выпускники были заинтересованы в работе именно в нашем театре. К сожалению, театр не может предложить то финансовое обеспечение, которое изначально обещают им другие театры. Но может в этом есть и наша вина, так как балльная система оплаты требует корректировки и, на мой взгляд, не совсем понятна выпускникам, но она действенна: финансовое благополучие зависит от степени подготовки артиста. Разъясню. Согласно этой системе каждая партия в спектакле имеет свою стоимость. Например, в «Спартаке» у многих мужчин за весь спектакль порядка четырех выходов, и каждый имеет свою цену, зависимую от сложности. И если свести все партии исполненные за месяц, то получается не так уж плохо, как изначально кажется.
Есть и еще один важный аспект — наша афиша богата классическим репертуаром Юрия Григоровича и многими спектаклями, которые обеспечивают высокий рост исполнительского мастерства. И, конечно, в театре должна быть соблюдена четкая иерархическая лестница, по которой артисты поэтапно продвигаются, стремясь перейти на следующую ступень, покоряя новые вершины.
— В Башопере помимо главного балетмейстера есть должность художественного руководителя балетной труппы, и занимает ее легендарная Леонора Куватова. Двоеваластие не мешает? Как делите функции?
— Мы с Леонорой Сафыевной работаем в хорошем тандеме. Все решения — по составам, репертуару, вводам — принимаем вместе, мы все время на связи. Да, у нас случаются разногласия, но мы всегда приходим к общему мнению. Как может быть иначе? Леонора Сафыевна меня вырастила — она мой наставник с пятого класса училища, а потом — мой педагог все 28 лет службы в театре. Более трех десятилетий мы рядом. Я согласна со многими ее взглядами, суждениями — опыт и знания у нее огромные. Она говорит: «Ты с меня сняла много забот, появилось время для отдыха, даже спать начала спокойно». Все оркестровые репетиции проводим вместе. Она отмечает какие-то тончайшие стилистические нюансы, которые проходят мимо моего внимания, я-то больше концентрируюсь на правильности танца. Многому еще можно научиться у Леоноры Сафыевны. Я и учусь. «Все умею, все знаю, все могу» — у меня такого нет, но и какой-то зажатой ученицей себя уже не чувствую.
— Заядлые балетоманы приезжали в Уфу, чтобы посмотреть танец Куватовой. Она же была первой партнершей Михаила Барышникова. Вы видели ее на сцене?
— Нет. Я пришла в училище в то время, когда Леонора Суфыевна закончила танцевать. Разминулись в год, чуть-чуть не получилось.
— О своей жизни она любит вспоминать?
— Мы сейчас в кабинете много времени проводим. Она рассказывает о личном, вспоминает семью, родителей. О Михаиле Барышникове мы давно слышали, ему — талантливому выпускнику вагановской школы — педагоги выбирали невысокую партнершу и остановились на легкой и обаятельной ученице предвыпускного класса Леоноре Куватовой. Недавно она вспомнила, как в залах вагановского училища часто репетировали артисты театра: «Повезло, что нас не выгоняли, и мы видели, как артисты работают, получали традиции из первых рук, слушали замечания, многое впитывали».
— Юрий Григорович говорил, что дуэт Гульсины Мавлюкасовой и Ильдара Маняпова выдерживает уровень Большого театра…
— Как я любила танцевать спектакли Юрия Николаевича! Самые дорогие партии — Эгина в «Спартаке» и Мехменэ Бану в «Легенде о любви». Юрий Николаевич репетировал потрясающе, он и технику и чувства мог разложить по полочкам. Помню, как Эгиной он меня убивал просто — то кричал, то вдавался в воспоминания, то учил, как танцевать с посохом, то подсказывал мимику и добивался роковых подтекстов. Такие партии мне ближе, чем Одетта-Одиллия или Аврора, которые я не очень любила танцевать.
— Неожиданное признание!
— Я люблю драматические партии, где есть мощное действие, современный смысл, накаленный нерв — спектакли, в которых можно прожить жизнь и судьбу. Очень люблю Жизель и Джульетту в балете Шамиля Терегулова.
— Шамиль Терегулов — еще одна легендарная личность, он возродил балет в Уфе и сделал его гордостью и брендом Башкирии. Вы много с ним работали?
— Он готовил с нами роли, ставил для нас спектакли. Он и на нашей с Ильдаром свадьбе (Ильдар Маняпов — муж и партнер Гульсины Мавлюкасовой. — «Культура») был дорогим гостем. Человек удивительный! Никогда не слышала от него грубых слов, он, по-моему, даже произносить их не мог. А как он умел делать замечания! Понятно и честно, но не унижая, без злости, резкости, после них никто не чувствовал себя ущемленным. Случай из жизни. Станцевала я Никию в «Баядерке», а на следующий день стояла в четверке па д’аксьона. После спектакля подходит Шамиль Ахмедович: «Гюльсина, молодец, ничем особенным от девушек не отличалась». И я поняла, что для своего уровня и статуса станцевала плохо.
Мы тогда танцевали в паре с Аркадием Зиновым, часто ездили на конкурсы, он нас готовил к ним скрупулезно и, как говорят в балетном мире — не убивая наши ноги и не пережимая мышцы, а главное — заставлял работать над собой. Учил этому. Ценю, помню и благодарю его за счастливые моменты нашей совместной работы.
— Появились ли в театре ваши ученицы?
— Пока нет, но педагогика — в моих планах. Очень хочу передать свои знания и обязательно буду преподавать.
— Нуреевский фестиваль — один из старейших. Что он значит — для города, для вас, для театра? Вы многие годы были лидером и украшением этих смотров.
— Спасибо за теплые слова! Значение фестиваля — огромно. Благодаря его международному статусу об уфимской труппе узнали во многих странах. В этом году у меня телефон разрывался: артисты из самых разных городов хотели приехать, поучаствовать в спектаклях и выступить на гала. К сожалению, не всегда получается осуществить задуманное. Мы столкнулись со сложностями, из-за которых была угроза отмены фестиваля, но Александр Леонидович (А. Л. Алексеев — гендиректор театра. — «Культура») сказал: «Фестивалю — быть!», и он состоялся. Мы должны сохранять фестиваль. У нас единственный театр оперы и балета в Башкирии, единственная балетная точка в республике. Мы будем проводить этот смотр и потому, что он нужен нашим артистам. Мы видим новое, интересное, чему-то учимся. А как фестиваль стимулирует труппу! С утра по театру ходят бледные, измученные тени, а вечером на спектакле артисты преображаются. Я сама участник фестиваля с 1997 года, и знаю, как сложно почти каждый вечер выходить на сцену в разных партиях, а днем репетировать следующий спектакль. Помню: сил нет, эмоций — тоже и, кажется, что ничего не сможешь сделать, но вечером происходит мощная мобилизация организма и спектакли проходят на хорошем уровне. Приглашенные гости отмечают наше мастерство и высокий профессионализм.
— Зал полон и реагирует восторженно. Потому что фестиваль?
— Нет, такой же теплый прием и на рядовых репертуарных спектаклях. На многие балеты уже за месяц нет билетов. Как только поступают в кассу — так сразу и разлетаются.
— Вас как звезду уфимского балета часто приглашали на фестивали?
— Да, ездила много. Единственно, с Казанью возникали проблемы. Не знаю, почему…
— Нуреева поделить не можете?
— Уже вроде поделили — у нас «Нуреев», у них «Нуриев» (смеется). Очень хочу увидеть татарский балет на нашей сцене, и показать башкирский — на казанских подмостках. Надеюсь, в ближайшем будущем это произойдет. В 2023 году я познакомилась с Владимиром Яковлевым (худрук балета Татарского театра оперы и балета имени Мусы Джалиля. — «Культура») на конкурсе в Йошкар-Оле, где мы работали в жюри: тепло общались, и он приглашал на фестиваль, но в силу занятости на работе я так и не смогла приехать, хотя очень хотела. В этом году тоже не получается: впереди — очередная горячая пора: дважды выезд в Москву на сцену Большого театра и постановка «Раймонды» Григоровича. Дальше в планах вводы в ведущие партии несколько исполнителей, так как во многих спектаклях у нас танцует один состав, и есть артисты, которые выросли из корифейских партий — их пора переводить в более высокий ранг. Летом этим займемся.
— Осенние планы тоже заверстаны?
— У нас есть в разработке несколько проектов. Хореограф Константин Матулевский на конкурсе в Йошкар-Оле выиграл право поставить у нас одноактный балет «Моцарт и Сальери» — он был показан один раз и прошел с успехом. Нам пришелся по душе язык хореографа, построенный на пересечении неоклассики и классики. Хотим расширить камерный формат и поставить, возможно, для открытия следующего Нуреевского фестиваля, полнометражный балет с добавлением персонажей и хора — он исполнит «Реквием» Моцарта. Очень хочется увидеть в нашем репертуаре «Коппелию» — обожаю этот балет. С Леонорой Сафыевной пришли к общему мнению. Мне нравятся несколько версий — сейчас их отсматриваем и определяемся.
— Как коллеги восприняли триумф Башкирского театра на «Золотой маске»? Он выдвинут в двенадцати частных номинациях — лучший дирижер, сценограф, режиссер и так далее — и в шорт-листе сразу два спектакля!
— Мы номинированы в двух спектаклях — для нас это большая честь. Один оперный — «В ночь лунного затмения» Салавата Низаметдинова и балет «Рахманинов. Симфония длиною в жизнь» в постановке Олега Габышева. Такое массовое выдвижение по частным номинациям оказалось для нас радостным и удивительным. Это впервые в истории нашего театра, и, считаю, что это достижение и для театра, и для республики. Все активно репетируют. Мы с нетерпением ждем момента, когда выйдем на сцену Большого театра и сможем представить публике наше искусство, наше мастерство, нашу работу.
— Дочка занимается балетом?
— Ей уже 13 лет — начинать поздновато. Она сказала: «Не хочу в балет — мне надоели ваши больные ноги». Настаивать не стали. Нашу профессию надо беззаветно любить. Мой папа работал в оркестре театра — брал меня из садика, и мы шли на спектакль. Какое это было счастье! С четырех лет я смотрела на сцену из оркестровой ямы, снизу вверх, и так хотела танцевать. Наш сосед тоже работал в театре, и он приносил мне старые пуанты, списанные пачки, ушки — я наряжалась, носилась по коридорам общежития министерства культуры, где мы жили, и каждому встречному говорила, что буду «барелиной». Желание очень важно в нашем деле, как и терпение.
Фотографии: Олег Меньков/предоставлены пресс-службой Башкирского государственного академического театра оперы и балета.
Свежие комментарии