Гражданская война между разъединенными Штатами Америки уже не выглядит конспирологической страшилкой. По крайне мере, в журналистском триллере Алекса Гарленда «Падение империи».
Закошмарить экраны поручили независимой студии A24, озолоченной семью статуэтками Американской киноакадемии и ныне сделавшей ставку на свой крупнейший, 50-миллионный блокбастер. В США «Падение империи» вышло на трех тысячах экранах, уже наполовину окупив бюджет. У нас — на тысяче семиста с лучшими сборами уикэнда этого года — более пятидесяти пяти миллионов рублей.
Гарантией успеха стали творческие достижения разностороннего автора. Алекс Гарленд прославился экранизированными бестселлерами «Пляж» и «Тессеракт». Затем дебютировал как сценарист антиутопии Дэнни Бойла «28 дней спустя» и срежиссировал номинированный на сценарный «Оскар» фантастический триллер «Из машины». Феминистский ужастик «Аннигиляция» стал американским хитом, а метафоричный арт-хоррор «Род мужской» сделал автора кумиром европейских киноманов.
На сей раз перспективному режиссеру доверили особо важное задание старших товарищей: лента Гарленда смахивает на «черную метку», выписанную «родине свободы» мировой закулисой. По словам автора, дерзкий замысел вдохновил захват Капитолия трампистами, на деле Гарленд предъявляет знакомый сюжет гражданской «войны всех против всех», спродюсированный четой Обамы в прошлом году. Отличаются подходы и оптика. В антиутопии Сэма Эсмейла «Оставь мир позади» жертвами гражданской смуты становились инсайдеры, укрывшиеся в загородном доме. Здесь — аутсайдеры, старающиеся прорваться к эпицентру бури.
Крепкий как кочерыжка сюжет смахивает на все репортерские триллеры разом — от «Сальвадора» Стоуна до «Года неспокойного солнца» Уира — Гарленд выстраивает экшн-сцены в стилистике и хронологии военных телерепортажей. Зрители видят то же, что и герои — пеструю мозаику событий, с каждым поворотом все откровенней смахивающих на копполовский макабр «Апокалипсиса сегодня», приправленный шок-эффектами климовского «Иди и смотри», который артисты словно насматривали перед съемками.
Речь, однако, не о слоеном постмодернистском пироге, а апокалиптическом цирке — Гарленд блестяще дирижирует эмоциями публики, то обостряя, то сглаживая аффекты глупой шуткой или метким словцом. «У меня был особый подход к съемкам: в фильме все выглядит максимально приближено к реальности, – признается автор, – Например, в сценах, где героев расстреливают, вы не увидите ни искр, ни фонтанов крови, ни огромных кровавых пятен на стене у них за спиной. Убитые и раненые будут просто падать на землю, и кровь будет сочиться из их ран именно так, как это происходит в реальной жизни… Ведь в сценах, где гибнут десятки людей, не может и не должно быть ничего красивого».
Обыденность кошмара микшируется с эффектом присутствия через быструю и резкую смену кадров: «Мы практически отказались от использования мини-тележек и рельсов, обеспечивающих плавную съемку, – признавался режиссер, – Вместо этого у нас были маленькие ручные камеры со встроенным стабилизаторами». Ощущение дезориентации усиливает операторский прием, размывающий контуры в перманентном расфокусе изображения — таков «эффект первых минут после пробуждения, когда потерянность чувствуешь и в родных стенах».
Растерянность с потерянностью сквозит и в размытых обстоятельствах места-времени. Объединившись в «Силы Запада», армии Техаса и Калифорнии ведут наступление на последний оплот законной власти — город Вашингтон. Судьба президента разъединенных штатов решается в течении ближайших дней. Рискнув жизнью, четверо репортеров выбираются из бунтующего Нью-Йорка, дабы взять предсмертное интервью забракованного «нацлидера». Путь смельчаков пролегает сквозь неизвестность: местных репортеров истребили еще год назад, а новости подменили ежедневными телекамланиями главной, неадекватной говорящей головы.
Подтекст сюжета раскрывается в конфликте оптик. Бывалый военный фотограф Ли (Кирстен Данст) фиксирует положение дел на цифровой аппарат. Юная Джесси (Кейли Спэйни), мечтает сделать первый репортаж, щелкая затвором пленочного «Кодака». Для первой — это привычная приевшаяся работа: «Мы не задаем себе вопросов, - поучает коллегу Ли, - а фиксируем, чтобы вопросы были у других». Джесси же не удовлетворяется ролью нейтрального наблюдателя; она рвется в бой и, буквально, творит историю: попадающие в объектив девицы немедля погибают, превращаясь в черно-белые тени — мемы предсмертных судорог Америки.
Ужас состоит в бытовом автоматизме существования эпизодических персонажей распадающейся картины мира. На лужайке играют дети, в пяти минутах езды в припорошенной известью яме утилизируют трупы мужчин. Продавщица скучает в бутике, а за углом подкарауливает прохожих снайпер и кто он — неважно: «В нас стреляют, и мы стреляем!», - отшучиваются бравые парни, выцеливающие человека-невидимку...
Американская история сводится к финальному воплощению завета отца-основателя сэра Томаса Джефферсона: «Дерево свободы следует время от времени поливать кровью патриотов и тиранов!» А уж кто там герой и кто тиран, решит какая-нибудь Джесси, которую вовремя направят, прикроют и поправят старшие, закадровые товарищи.
«Падение империи». США, Великобритания, 2024
Режиссер Алекс Гарленд
В ролях: Кирстен Данст, Кейли Спейни, Вагнер Моура, Стивен Хендерсон, Соноя Мидзуно, Джефферсон Уайт, Нельсон Ли, Карл Глусман, Чин Ха, Джоджо Т. Гиббс
18+
В прокате с 11 апреля
Свежие комментарии