Эрвин Роммель родился 15 ноября 1891-го, сто тридцать лет назад.
В 1941-м, выступая в Палате общин, Черчилль сказал: «Мы имеем перед собой весьма опытного и храброго противника и, должен признаться… великого полководца». В том же 1941-м о генерал-лейтенанте Роммеле, командовавшем Африканским корпусом, говорилось и в приказе британского главнокомандующего на Среднем Востоке:
«Существует реальная опасность, что наш друг Роммель станет для наших солдат колдуном или пугалом. О нем и так уже говорят слишком много. Он ни в коем случае не сверхчеловек… Даже если бы он был сверхчеловеком, было бы крайне нежелательно, чтобы наши солдаты уверовали в его сверхъестественную мощь».
В Африке англичане малыми силами разгромили огромную итальянскую армию, на одного убитого англичанина приходилось около 70 погибших или взятых в плен итальянцев. В феврале 1941-го в Триполи начал высаживаться африканский корпус Роммеля, и вскоре все изменилось. Англичане терпели поражения. Несмотря на неравенство сил, в июле 1942-го немецкие танки были в ста километрах от дельты Нила. Под угрозой был Суэцкий канал, а с ним и вся английская логистика. В апреле 1941-го войска Роммеля взяли в плен командующего британской армией «Нил» и еще четырех генералов – это напоминает о том, что в 1941-м происходило на советско-германском фронте.
Роммель оказался дерзким, предприимчивым, непредсказуемым военачальником, мастером маневренной войны. Танкисты и мотострелки из немецкого Африканского корпуса были превосходно обучены и высокомотивированы. Им противостояла не Красная армия, как считается, ослабленная репрессиями и плохо организованная, а сохранившая традиции Первой мировой и высококвалифицированный офицерский корпус, привыкшая побеждать, лучше вооруженная, превосходящая немцев числом английская. Результаты в 1941-м были такими же: Роммель бил англичан так, что те не успевали уворачиваться.
Возможно, главной причиной происходящих в 1941-м с РККА катастроф была не слабость советских войск, а исключительная сила немцев, соединившая интеллектуальные традиции старого германского генштаба, прусскую офицерскую выучку и фанатизм молодых солдат, веривших в Гитлера. Роммелю повезло: он смог проявить свой полководческий талант и продемонстрировать остроту имевшегося в его распоряжении оружия не замарав себя военными преступлениями. На советско-германском фронте ему бы это не удалось.
Там отличились зверствами не только убежденные нацисты, вроде генерал-фельдмаршала Вальтера Рейхенау. Военные преступления совершали и приличные люди, такие, как генерал-полковник Готхард Хейнрици. Он не вступил в НСДАП, терпеть не мог Гитлера, его жена была наполовину еврейкой. К тому же Хейнрици был глубоко религиозным человеком. Но – особенно в первой половине войны — его подчиненные жгли и вешали, и он принимал это как должное. Расчеловечиванию способствовали и резко снизившие предел допустимого зверства СС, и то, что немцы очутились в ином, чуждом им мире. К зверствам подталкивали и ожесточенное сопротивление Красной армии, и непонятный быт «туземцев», да и само пугающее, безбрежное, как море, русское пространство. К тому же захватчики не вполне адекватно воспринимали чужую реальность: в своих записках, позже изданных под названием «Заметки о войне на уничтожение» Хейнрици писал, что на зданиях русских городов повсюду видны желтые звезды Давида. Судя по всему, так он увидел пятиконечные красные звезды…
А Роммель мог вести войну в старом, рыцарском духе. В Африке айнзацкомандам СС делать было нечего, там эсесовцы не отметились зверствами. Нацисты считали англичан расово близким народом, воевать с ними Гитлер не хотел. У него были и личные причины относиться к англичанам с симпатией. Гитлер считал, что во время Первой мировой, двадцать восьмого сентября 1918-го, около французской деревни Маркуан, его пощадил английский солдат. Тот заметил ковылявшего к своим безоружного и раненого немца, и опустил винтовку. Перед тем, как уйти, ефрейтор Гитлер помахал англичанину рукой, в ответ тот кивнул. В том же 1918-м, в захваченных после атаки вражеских окопах, Гитлеру попалась английская газета: в одной из заметок говорилось, что рядовой Генри Тэнди награжден крестом Виктории. В газете была и фотография. Гитлер узнал своего спасителя, вырезал заметку, и много позже, в 1938-м, просил английского премьера Чемберлена передать Тэнди лучшие пожелания и благодарность.
«Этот человек был так близок к тому, чтобы меня убить! В ту минуту я подумал, что никогда больше не увижу Германию. Провидение спасло меня от дьявольски точного огня этих английских мальчиков!»
В 1940-м, когда Тэнди стоял у своего разбомбленного дома в Ковентри, к нему подошел журналист, и спросил, не жалеет ли он о своем давнишнем поступке. Тот развел руками: «Это случилось по божьему попущению. Если бы я только знал, кем он окажется!»
Роммелю никто не мешал побеждать на рыцарский манер. Он был любимцем Гитлера, стал генерал-фельдмаршалом. Тем не менее, четырнадцатого октября 1944-го Роммеля вынудили принять цианистый калий. Его объявили погибшим в автомобильной катастрофе и похоронили с воинскими почестями. Во время похорон был объявлен национальный траур.
Считается, что Гитлер не простил Роммелю причастность к покушавшимся на его жизнь заговорщикам. Двадцатого июля 1944 года полковник граф Клаус Шенк фон Штауффенберг пришёл на совещание в ставку Гитлера «Вольфшанце» с портфелем, в котором была взрывчатка. В Африканском корпусе Роммеля фон Штауффенберг потерял левый глаз, кисть правой руки и два пальца на левой — и все же сумел активировать детонатор. Штауффенберг вышел из комнаты за пять минут до взрыва, после этого один из офицеров споткнулся о портфель, и отодвинул его в сторону. Гитлера спасло и это, и то, что совещание проходило не в подземном бункере, а в легком деревянном браке. Все же он получил сто осколков в ноги, у него была выдвинута рука, повреждены барабанные перегонки, рассечено лицо. Вскоре после этого заговор был разгромлен, начались аресты и казни. В тюрьме Плетцензее среди прочих повесили фельдмаршала (второй отравился, не став ждать ареста), девятнадцать генералов, двадцать шесть полковников, двух послов, одного министра, трех государственных секретарей, начальника полиции Берлина и шефа криминальной полиции Рейха.
О том, кто выдал Роммеля, и в какой степени он был связан с заговорщиками, историки спорят до сих пор. Возможно, военный трибунал не стал бы исключать его из вермахта, и Роммеля не предали бы народному суду — такой прецедент был. Возможно и то, что Гитлер не простил своему любимцу неверности . Тот предал, и должен был умереть, какова бы ни была его вина.
Гитлер никогда не доверял генералам. Они, конечно, хотел реванша за поражение в Первой мировой и унижение Версальского мира, но при этом были профессионалами, трезво оценивали перспективы будущей войны, и тоже не любили своего фюрера. Со стороны же немецкий генералитет казался самой реакционной силой Германии. В июле 1941 Сталин верил, что война может начаться после устроенной генералами вермахта провокации, а сам Гитлер ее не хочет — дезинформация немецкой разведки совпала с предрассудками вождя.
И перед тем, как Гитлер ввел войска в Рур, и во время Судетского кризиса, и перед вторжением в Польшу влиятельные военные были готовы совершить переворот: шла подготовка, налаживались контакты с Западом. Но Англия и Франция все время уступали, а у Гитлера все получалось. Он взял реванш за унижения Версальского мира, восстановил Рейха, объединил в одном государстве всех немцев. Он раздавил давнего врага, Францию, привел немецкие армии под Москву — его популярность в армии и стране была невероятна, выступление против него казалось самоубийством. Только оказавшись перед лицом поражения, военные решили выступить против Гитлера. Но их мало кто поддержал: одних расстреляли, других повесили, а генерал-фельдмаршалу Роммелю пришлось принять яд.
Войну в Африке вермахт проиграл — Роммель предлагал эвакуацию, в ответ Гитлер заменил его на другого генерала. Он воевал против союзников в Нормандии, и наверняка проиграл бы и там. Вместе с Германией Гитлера умерло то, что было много старше нее: пугавшие весь мир милитаристский прусский орднунг, воинский этос и беспокойный рыцарский дух. Такие люди, как Роммель, были воплощением этих качеств — они не только умели, но и любили воевать.
Война были их призванием. Благодаря их предшественникам возник Второй Рейх, Германская империя кайзеров, проникнутая милитаристским духом, готовая противостоять всему миру страна. ФРГ все это глубоко чуждо. Разные стороны германского духа испокон века воплощали поэт, философ, бюргер и воин — а сейчас бюргер остался один.
В результате наш мир стал менее интересным, но куда более спокойным местом.
Фотографии: www.avatars.mds.yandex.net; www.cdn.hipwallpaper.com.
Свежие комментарии