В кинотеатрах — остросюжетная мелодрама с экзистенциальной развязкой, сочиненная Кареном Шахназаровым совместно с Алексеем Бузиным и экранизированная Антоном Борматовым. «Культура» обсудила тонкости «Владивостока» с режиссером картины.
— Почему Шахназаров пригласил на постановку именно вас?
— Вопрос к Карену Георгиевичу — для меня это такая же загадка, как и для вас. Он говорил, что видел мои фильмы «Околофутбола» и «Чужую».
— Вы обсуждали сценарий?
— Как и в любом творческом процессе тут ломались копья. Шахназаров очень терпеливо объяснял, откуда растут ноги у сюжетных хитросплетений и я, как правило, соглашался. В итоге сценарий многократно уточнялся и переписывался, и фильм целиком монтировал Шахназаров.
— Фабулы ленты могла прийтись впору любому городу, почему главным действующим лицом стал именно Владивосток?
— Из Мурманска, Кенигсберга или Крыма тоже можно вырваться за границу, но в данном сюжете важно, что дальше некуда плыть: лично для меня Владивосток — конец света, последний порог.
— «Владивостоку» не избежать сравнений с «Ассой»...
— Никогда бы не подумал!
— Морское побережье, мертвый сезон, любовный треугольник: криминальный «папик» теряет содержанку, встретившую романтичного парня, следует трагическая развязка...
— Мы имели ввиду подобную сюжетную схему, но наш «папик», скорее, сюжетная функция, а персонажи Сергея Соловьева были в равной степени достойны внимания.
— Почему рассказ ведется в поезде от лица случайного попутчика?
— Зрители не должны воспринимать историю как абсолютную реальности. Мы показали происходящее глазами не Бога, плетущего сюжеты нашей жизни, а непрофессионального рассказчика: чуть-чуть нелепо, даже корявенько иллюстрировали его мысли по поводу драмы, порожденной любовью. Любовь приносит и радость и горе, но мы без нее не можем — мы от нее не откажемся даже если скажут «вы станете страдать и мучиться, может быть, даже сойдете с ума»...
— Так ли?
— Предпочесть любви карьеру, дружбу, успех способны совсем уникальные люди.
— И с каждым годом их все больше.
— Видимо, я как-то умудряюсь избегать; герой похож на меня — что бы ни происходило в твоей жизни, любовь важнее всего.
— Вы подобрали пару разновекторных героев. Девушка выглядит экзотично — с мелкими кудряшками, как гостья из 80-х...
— Это естественная «завивка» Насти Талызиной, нам было проблематично выпрямлять, немножко ретро-стиль, как и наш фильм. «Экзотика» героя Андрея Грызлова заключается в том, что он — гипернормальный. Все мы смотримся сегодня чересчур непростыми людьми, в нас много наносного, а он — чистый совестливый человек, случайно попавший в жестокие обстоятельства, каждый на его месте мог растеряться и податься в бега.
— Но уплыв за горизонт герой превратился бы в собственного антипода?
— Это довольно близко к сути. Важнее, что в финале он совершает абсолютно не свойственный для него поступок.
— Примерно как у Годара «На последнем дыхании» и в «Самурае» Мелвилля...
— Конечно, не мы придумали роковые развязки, но в данном случае герой радикализируется из-за нехватки мотивировки, недостаточности воли.
— Девушка — полная противоположность — самоуверенная авантюристка и, как выясняется, циничная манипуляторша…
— У нее другие мотивы, Ника увлеклась выпавшим приключением, но не прониклась ситуацией Вити. Кстати, «На последнем дыхании» дистанция между героями была куда значительней — героиня Джин Сиберг словно бы делала одолжение Бельмондо, в ней была заметна тоска, желание абстрагироваться, а Ника — искренняя жизнелюбка. Чем-то она также напоминает меня — когда был молодым, искренне верил, что могу любить нескольких девушек одновременно. Настоящая любовь устроена иначе, но это не объяснишь человеку, который сам до этого не дозрел, как наша героиня.
— Зато Ника «дозрела» до умозаключения: «Любовь и потеря — одно и то же, как два полюса!»
— Потому, что это два полюса на одной оси.
— На самом деле, она предъявляет герою черную метку — вот испытаю боль утраты тебя, тогда, может, и полюблю тебя. Или не тебя.
— Она думает, что в этом случае ощутит всю полноту чувства. По книжкам и фильмам ей знакома трагичная любовь на пике страстей. Ника умиляется страданиям, которое она причиняет любящим и хочет испытать их на своей шкуре... Вернее, ранить другого человека.
— И тут нимфа превращается в Кибелу, готовую сожрать каждого, кто подвернется, лишь бы испытать хоть какие-то эмоции. Это древний как мир и, вместе очень «продвинутый», узнаваемый типаж гламурных блогов!
— Думаю, наша героиня понятна современным сверстницам. Ей наплевать на других, ради сильных эмоций Ника готова заставить страдать тех, кто ей доверяет.
— Как сложился актерский дуэт?
— На пробах. Ребята показали «качели», сыграв положительно заряженную сцену знакомства и конфликт со знаком минус. Я нашел их не сразу: Настю достаточно быстро, а Андрея месяц спустя. Когда артист начинает играть, мне нужен «щелчок» — р-рраз. и я вижу парня в картине. Он может быть закрытым, сильным, и одновременно, беззащитным, хрупким. Ему не хватает веры в себя, поэтому он остается ведомым — следует советам друга, а затем флюидам, идущим от девчонки. Но сам Андрей вовсе не таков. Хорошие артисты перевоплощаются — то, что мы видим, никак не соответствует тому, что они представляет собой в обычной жизни, а на улице с ними общаются как с экранными персонажами и их это безумно бесит.
— Закономерная расплата за творческий успех! Не находите, что мужской типаж в российских картинах измельчал?
— Нет, просто сегодня появилось много новых типов — например, масса людей избегающих конфликтных ситуаций, живущих интеллектуальными интересами, и их тоже надо играть. Современные сценаристы описывают новые психотипы — например, сочиняют истории про хипстеров, как раньше про стиляг или панков. Я панковал несколько лет — это вовсе не значит, что перся от рваных джинсов и ирокезов, просто так было проще находить своих, а кайфовал от совсем других вещей — от водки, от того, что говорю что хочу, и слушаю что хочу… В полиции, армии, спорте реализуются брутальные мужчины, и среди наших артистов их немало.
— Социум с каждым годом делается разнообразней и требует все более детализированных описаний, но в реальности все печальней: зрители продолжают игнорировать наше кино — надуманные сказочки, отношения, фактуры. Какие российские фильмы заставляют вас сопереживать?
— Очень многие. «Большая поэзия» Александра Лунгина, «Бык» Бориса Акопова, «Шторм» Бориса Хлебникова; в год выходит примерно по десять фильмов и сериалов, в которые я верю, но больше ценю фильмы не про себя — например, фантастику. Любой художник способен выдумать лишь то, что его всерьез заденет за живое и далеко не всегда зрителей подкупает реализм.
— Скорее, жанр, в котором он живет.
— В любом случае художники бредут впотьмах, ведомые внутренним светом и иногда не понимает почему заблудились. Триумф — это, конечно, здорово, но я от него совершенно не завишу, просто хочу быть перед собой быть честным, а свои победы завоевываю на футбольном поле и мне достаточно.
— Чему научила вас эта работа?
— В очередной раз понял, что заранее никогда нельзя предвидеть каким будет твое кино. Окончательно убедился, что я не голливудский человек — не желаю все оговаривать на берегу и снимать по раскадровкам, мне интереснее просто жить фильмом, фиксировать незапланированные вещи, делающие картину несколько иной, чем задумано. Сценарий должен оставаться поводом для работы, но не ее содержанием — это я осознал окончательно, хотя до съемок придумал фильм до мельчайших деталей.
— А чем удивил вас «Владивосток»?
— Натурные объекты мы выбирали в пасмурном январе, а снимали в солнечном марте-апреле и решили пойти на поводу контраста: кругом ясный светлый мир, а герой живет во внутренней темноте. По-актерски все было «на тоненького», каждый съемочный день дарил эксперименты.
— Вы впервые побывали в дальневосточной столице?
—Двадцать пять лет назад снимал в городе клип, но почти ничего не помню и Владивосток, конечно, сильно изменился. До съемок я месяц отбирал натуру и с помощью художника и оператора нащупал атмосферу места. Красивейшие заливы, открытые выходы к морю, удивительные сопки с многоуровневой застройкой не семи, как у нас, а семидесяти семи холмов, впрочем, и не холмов, и не гор: сопки это сопки. Только местные жители знают, как перемещаться по городу, что бы все время идти под уклон, а приезжие очень устают. Да и погода там необычайно переменчивая — в день порой меняются все времена года, ветры буквально носили меня по обледеневшим тротуарам… Но больше всего поражают люди — они гораздо добрее чем в Москве или Питере, очень отзывчивые, совсем другие — если на улице спросишь, все расскажут, объяснят, даже проводят. В ресторанах постоянно дарят комплименты, иногда по нескольку раз. Спрашиваю: «Почему?», — отвечают: «А это от другого официанта!»
— Если бы вас отправили на необитаемый остров, предложив взять с собой три фильма или три книги...
— Взял бы, наверное, три пластинки: Боба Марли с The Wailers, Ника Кейва & the Bad Seeds и «Русский альбом» БГ.
«Владивосток». Россия, 2021
Режиссер Артем Борматов
В ролях: Анастасия Талызина, Андрей Грызлов, Иван Шахназаров, Виталий Кищенко, Кирилл Плетнев
14+
В прокате с 9 декабря
Фотография: www.mosfilm.ru.
Свежие комментарии